Мерси, камарад! - Страница 102

102

Ледук был доволен, что его товарищи оказались за пределами населенного пункта, который обстреливался все сильнее, по мере того как к нему подходили американцы. Он посмотрел на высоту с отметкой 192, на которую им так и не удалось подняться, несмотря на все попытки сделать это ночью: повсюду наблюдательные пункты и окопы, занятые гитлеровскими солдатами.

На рассвете 17 августа всю местность перед высотой затянула пелена густого дыма: горели подбитые танки, дома, горела даже трава. И повсюду, где проходили бои, стоял сладковатый трупный запах.

Утром Морису стали известны свежие новости. 2-й танковый корпус СС выводился из района Аржантана в более безопасное место. Все дороги в округе буквально забиты войсками: гитлеровское командование спасало свои привилегированные части. Лишь 116-я танковая дивизия способна еще оказать противнику сопротивление. Сплошной оборонительной линии нет.

— Я думал, что они давно ее подготовили, а они дурака проваляли, да и только. — В голосе Ледука чувствовалось презрение.

— А несколько восточнее находится французская дивизия. — Глаза Мориса блестели. — Спешите, мосье!

Они выбрались на открытое место, неся на себе два тяжелых чемодана со взрывчаткой. Опасаясь налетов американских и английских самолетов и боясь попасть на глаза гитлеровским солдатам, они под прикрытием кустарника спустились к берегу реки Див.

Радист Леон, наблюдавший за местностью в охотничий бинокль, начал нервничать. Ему хорошо было видно, как танки наступавшей 90-й американской дивизии достигли юго-восточной окраины Ля Бурга; несколько десятков танков, подбитых гитлеровцами, остались догорать на поле боя, а остальные уже скрылись в развалинах населенного пункта. На юго-западной окраине Ля Бурга движения частей не было заметно, так как это место простреливалось артиллерийским огнем.

— Гитлеровские части постепенно отходят. Еще несколько часов, и их здесь совсем не останется! — воскликнул Леон, обращаясь к Жозефин и Дениз. Его обуревала радость, что немцы бегут. — Перестрелять бы их всех! — пробормотал он. — Мы будем свободны! Наконец настал и наш час! Здесь я у себя дома! Тут я женился. Отсюда меня, молодого и здорового крестьянского парня, забрали в армию. Но вернулся я в эти края с линии Мажино уже инвалидом. Моя жена умерла в прошлом году в тюрьме Аржантана. Ее схватили гестаповцы. Но мои дети живы, живы оба. Они будут свободными! — Он направил свой бинокль на запад. — И там фашисты тоже отступают! Отступают в Буа-де-Гуфер.

Неожиданно из небольшой лощины севернее населенного пункта появились три эсэсовца. Шедший первым держал автомат, двое других были вооружены пистолетами. Все трое направлялись к их дому.

Леон побледнел.

— Все вниз, быстро! В подвал! Калеке они ничего не сделают.

Жозефин и Дениз проворно спустились в погреб, где хранились бочки с вином, и еще раз проверили, хорошо ли замаскировано оружие и рации.

Леон продолжал следить за эсэсовцами. На его губах бродила злая усмешка. Открыв дверцу шкафа, он вынул из него тяжелую куртку и бросил ее на деревянный ларь, затем вытащил из куртки английский автомат. Сняв автомат с предохранителя, он снова засунул его под подкладку куртки.

Дверь в кухню распахнулась, на пороге появился эсэсовец с автоматом. Он очень удивился, увидев в доме человека.

— Старик, есть что-нибудь выпить?! — спросил немец.

— Не понимаю по-немецки! — на ломаном немецком языке ответил Леон.

— Пить! Кальвадос, коньяк, шампанское!

— Нет, нет! — Леон повел глазами, встал, опираясь на палку, подошел к кухонному шкафу и показал пустые бутылки.

Шарфюрер быстрыми шагами вошел в кухню, опрокинул стол, отбросил ногой табуретку. Схватив инвалида за лацканы пиджака, он сильно ударил его в подбородок.

— Если найдем в подвале хоть одну бутылку вина, повесим! — И шарфюрер толкнул Леона к стене.

Не обращая никакого внимания на упавшего старика, гитлеровцы направились к люку, ведущему в погреб.

Леон повернулся и, выхватив автомат из-под куртки, дал длинную очередь. Двое гитлеровцев упали, причем тот, что был выше ростом, кулем свалился в подвальный люк. Леон повернулся, чтобы выстрелить в третьего гитлеровца, однако тот успел выскочить за дверь и спрятаться за стену дома.

Женщины, сидевшие в подвале, услышав стрельбу и увидев свалившегося в подвал гитлеровца, сильно перепугались. По ступенькам текла кровь.

Леон тем временем снова вошел в дом, волоком вытащил шарфюрера из кухни во двор, прикрыл труп охапкой соломы. Вытащить во двор и второго у Леона не было сил, и он присел отдохнуть.

Начало смеркаться, когда Леон увидел гитлеровцев. Их было человек десять — пятнадцать, а может, и больше. Все в эсэсовской форме. К дому они приближались осторожно, рассредоточившись. До них было с полкилометра.

Леон вскочил и быстро, насколько позволяла его искалеченная нога, поковылял к дому.

— Берите скорее оружие! Они идут! — крикнул Леон женщинам.

Жозефин бросилась к месту, где лежало прикрытое кусками торфа оружие. Судорожно разбросав торф, она добралась до немецкого пулемета и английских автоматов. Дениз схватила три автомата и, осторожно перешагнув через убитого, протянула оружие Леону.

Леон казался удивительно спокойным. Мысль его работала четко.

— Жозефин, становись к левому окну. Дениз, бери пулемет и иди в сарай. Будешь бить по ним с фланга, — распорядился он и пошел с Жозефин за снаряженными магазинами для автоматов.

Дениз, схватив ручной пулемет, поползла к сараю. Через минуту она вернулась и унесла в сарай две тяжелые пулеметные ленты.

102